НАБЕРЕЖНАЯ ТУМАНОВ

криминальная драма
Продолжительность: 86
Франция - Италия 1938
Режиссер: Марсель Карне
Продюсер: Грегуар Рабинович
Сценарий: Жак Превер, Марсель Карне (по роману Пьера Мак-Орлана)
В ролях: Жан Габен, Мишель Морган, Мишель Симон, Пьер Брассёр, Эдуар Делмон и др.
Музыка: Морис Жобе
Оператор: Эжен Шюфтан

---

18.11.2002

Молодой, неразговорчивый, крепко сколоченный солдат колониальных войск, совершивший какой-то проступок в армии, или просто дезертировавший, приезжает в портовый Гавр, вероятнее всего начала 30-х годов, где встречает разных - хороших и бедных, плохих и состоятельных - людей, а также единственную, совершенно в ремарковском духе обреченную любовь. Сменив форму на пиджак, добыв чужой паспорт, солдат, о котором мы за полтора часа так и не узнаем никаких биографических подробностей, зато узнаем всё о его человеческой (и человеческой вообще) сущности, собирается покинуть Францию, дабы навсегда затеряться в сельве Южной Америки, но, движимый любовью, долгом, порядочностью и волей рока, покидает теплоход за минуту до отплытия, в очередной раз спасает свою возлюбленную и погибает, застреленный мерзавцем-соперником на брусчатой мостовой туманного портового города, точь-в-точь почти, как будет застрелен спустя десятилетия полицией герой фильма Жана-Люка Годара "На последнем дыхании", и - еще позднее - герой шукшинской "Калины красной".

Таков сюжет одного из ранних фильмов абсолютного классика мирового кино Марселя Карне, разыгранный крупнейшими французскими актерами довоенного кинематографа: молодым, набирающим высоту полета и уже знаменитым исполнением главной роли в картине Жана Ренуара "Великая иллюзия" Жаном Габеном и опытнейшим к тому времени мастером экрана Мишелем Симоном. Габен играет немногословного солдата, этакого фрнацузского Егора Прокудина (мне кажется безусловной сознательная перекличка с "Набережной туманов" "Калины красной" В.М. Шукшина), Симон - сластолюбивого крёстного героини, в облике которого отчетливо проглядывает бальзаковский Гобсек.

Картина и сегодня смотрится неискушенным зрителем с интересом, в свое же время она была принята просто восторженно. Потому и породила бесчисленный ряд разного рода продолжений, а вместе с ними и европейское ответвление кинематографического жанра. Почти исчерпывающую характеристику "Набережной туманов" в соответствующей статье популярного издания "Первый век кино" (М.: ЛОКИД, 1996. С. 94 - 96) дает филолог Андрей Шемякин, откуда и процитирую с благодарностью автору:

"Когда сегодня спорят о "новой трагедийности", о том, какие сюжеты подходят для того, чтобы выразить тему рока... и при этом поминают всех мэтров современного кино, от Фассбиндера до Джармена, - это значит, что режиссеров, давно ответивших на эти вопросы, нужно срочно забыть. Иначе под сомнение окажется поставленной если не новизна фильмов современных классиков как таковых, то по крайней мере их приоритет в постановке проблемы. Разумеется, у "Набережной туманов" (1938), поставленной режиссером Марселем Карне по сценарию Жака Превера (выдающегося поэта-сюрреалиста. - В.Р.), есть устойчивый ближний контекст. Поражение Народного фронта, вызвавшее к жизни настроения потерянности и бессилия перед лицом неумолимой судьбы; направление "поэтического реализма", которое начали разрабатывать еще Жюльен Дювивье и отчасти Жак Фейдер (а в чем-то особенно важном предшественником Карне оказался Жан Виго); наконец кристаллизация актерского мифа Жана Габена - реального человека, гибнущего в мире призраков, являющихся лишь отражениями мирового Зла, - все это давно и хорошо описано. Подробно изучен и вклад писателя Мак-Орлана, чей роман экранизировали Карне и Превер. После премьеры автор книги воскликнул: "Потрясающе! Вы изменили всё: эпоху, место действия, персонажей... И, как ни странно, при этом дух книги передан абсолютно точно".

Тщательно разобрана особая роль художника Александра Траунера и оператора Эжена Шюфтана, сумевших создать пластический образ идеального пространства, где... всё... дышит неопределенной угрозой, все буквально липнет, как туман, к человеку, живущему по простым и ясным принципам... И даже любовь не только не спасает - напротив, обрекает на гибель, ибо привязываться в этом мире ни к кому и ни к чему нельзя - это смертельно".

И далее: "Без этого фильма вряд ли были возможны французские гангстерские ленты 50 - 60-х годов, столь же обязанные Карне, сколь и американскому "черному" фильму 40-х. А уж от габеновской "печки" танцевала вся актерская "Новая волна" - от Бельмондо до Депардьё. Но самым существенным... остается потрясающий опыт построения трагедии на материале уголовной драмы с метафизическими подпорками, развернутый к тому же в единоборство традиционного и авангардного кино, за каждым из которых был закреплен свой пластический образ".

Чуть-чуть расшифрую - от габеновской "печки" Бельмондо танцует прежде всего в ранних годаровских лентах "На последнем дыхании" и "Безумный Пьеро", как и сам Годар, строя эти картины на реалиях и настроениях "шестидесятничества", танцует от "печки" Карне и Превера, прежде всего от "Набережной туманов", драматургию которой, по словам киноведа Виктора Божовича, "пронизывает тема рока, тема трагической обреченности героев в борьбе с силами зла" (там же. С. 663).

Так что, вполне возможно, не одной лишь коллекционерской страстью к раритетам вызвано сегодняшнее появление в продаже непиратских копий классической картины 30-х годов в нашей стране, абсолютному большинству граждан которой темы рока и трагической обреченности в непрекращающейся борьбе с силами зла известны, увы, отнюдь не понаслышке.

Рецензия: В. Распопин