БОЛЕРО (ОДНИ И ДРУГИЕ) (LES UNS ET LES AUTRES)

музыкальная драма
Продолжительность: 176
Франция 1981
Режиссер: Клод Лелуш
Продюсер: Клод Лелуш
Сценарий: Клод Лелуш
В ролях: Робер Оссейн, Николь Гарсиа, Джеральдина Чаплин, Даниэль Ольбрыхский, Жан-Клод Бриали, Фанни Ардан, Ришар Боринже, Джеймс Каан и др.
Музыка: Морис Равель, Людвиг ван Бетховен, Фредерик Шопен, Франсис Лей, Мишель Легран,
Оператор: Жан Боффети

---

23.06.2003

Очень известный, вызвавший многочисленные похвалы критики фильм патриарха французского кино Клода Лелуша являет собой необычное, в общем, зрелище, в котором сочетаются мюзикл, семейная мелодрама и социальная драма, СОЗНАТЕЛЬНО (я подчеркиваю это) выраженные языком публицистического очерка, стилизованного под дневниковые записи или мемуары. Жанровый разнобой усугублен обилием действующих лиц, представляющих разные поколения трех еврейских семей - французской, американской и советской - сыгранных одними и теми же актерами, и - при некоторой вялости сюжета, охватывающего временной период с конца 30-х по начало 80-х гг. ХХ столетия, - слишком большой продолжительностью картины. Все это приводит к тому, что к середине фильма зритель теряется среди многочисленных персонажей, не всегда сразу понимает, кто есть кто, отвлекается на разгадывание загадок происхождения конкретных персонажей - и, конечно же, утрачивает саму возможность присутствия в тексте, сопереживания, сострадания героям ленты.

Похоже, однако, что именно такого эффекта Лелуш и добивался - эффекта отстраненности. Фильм о войне и мире, о неком водоразделе, который кладет между поколениями Вторая мировая (и она же, как ни странно, порождает новое общество, новый Париж, где уж в самом деле нет не эллина, ни иудея, ни вообще наций - есть просто люди), - никак не кинороман, а скорее свод газетных очерков, как бы опубликованных в разное время в печати разных стран и републикуемых где-нибудь в "Фигаро", поскольку центр всех этих историй, главный магнит - Париж, "Фоли-Бержер".

Все персонажи картины - музыканты, и музыка (танец, песня, симфония), собственно говоря, истинный главный герой этого текста. Люди, судьбы, страдания, радости - всё лишь при музыке, для музыки, ради музыки. Для вечного и бесконечно "Болеро" Равеля, заменяющего человечеству ХХ века и Бетховена, и Шопена, или, лучше сказать - вмещающего их в себя. Болеро - круг музыкальный, сценический, исторический, космический. И ЧТО в таком случае все мы? Лишь меняющиеся на этом круге танцоры, исполнители, а жизнь наша - кратковременное участие в вечном Болеро. И кем бы ни были мы, танцоры, - сгинувшими в газовых камерах Аушвица артистами парижского кабаре, победоносными американцами-освободителями, исполняющими джазовые импровизации под голубым небом освобожденного Парижа, беглыми танцовщиками из СССР или еврейскими матерями, в последней надежде спасти оставившими своих младенцев на провинциальной привокзальной лавке, - кем бы ни были мы, танцоры бесконечного Болеро, мы - лишь ноты, из которых это Болеро складывается. Потому - персонажи, а не герои; но потому же - и незаменимые. Ибо Болеро - и танец, и музыка, и песня, а из песни слова не выкинешь.

Не выкинешь из песни слова, из Болеро ноты, из истории человечества Сталина и Гитлера, из человеческой жизни оставленного ребенка, из биографии гениального художника - коллаборационизма. Не выкинешь. В этом наша трагедия, и в том, чтобы сыграть ее, а потом и осознать - смысл нашей жизни.

Намеренно не рассказываю сюжет - он заданно неоригинален (в мире, - говорит в начале картины Лелуш, - есть всего лишь два-три сюжета, каждый раз новых), намеренно не говорю ничего о крупнейших актерах эпохи, занятых в фильме - все они, даже Робер Оссейн и Даниэль Ольбрыхский, - статисты, винтики в сталинско-гитлеровской машине, ноты в Болеро. Не буду оценивать и работу композиторов Ф. Лея и М. Леграна, хореографа М. Бежара, танцоров, певцов - они, собственно, и вдыхают в ленту жизнь. Скажу о художнике и операторе: кадр в "Болеро" на уровне полотен великих живописцев Ренессанса и импрессионизма.

И если не искать в картине привычного, не ждать от нее смеха и слез мелодрамы, или трагедийного катарсиса, - тогда, действительно, "Болеро" - шедевр.

Но вспомним о "Кабаре" Боба Фосси, снятом за пять лет до "Болеро", вспомним о "Бале" Этторе Сколы, вышедшем в 1983-м, - в них есть все, что есть в фильме Лелуша, плюс тот самый катарсис, то самое присутствие, нет, властное вживление сочувствующего зрителя в текст, вспомним - и поразмышляем, уже каждый сам для себя, о том, что же отличает высокое кино от просто мастерского, а классику - от того, что зачастую объявляется критикой шедеврами.

Рецензия: В. Распопин