СПИСОК ШИНДЛЕРА

трагедия
Продолжительность: 187
США 1993
Режиссер: Стивен Спилберг
Продюсер: Стивен Спилберг, Джералд Р. Молен, Бранко Люстиг
Сценарий: Стивен Зейлиян (по книге Томаса Кеннелли)
В ролях: Лайам Ниссон, Бен Кингсли, Ральф Файнс, Кэролайн Гудолл, Джонатан Сэгалл, Эммет Дэвидс
Музыка: Джон Уильямс
Оператор: Януш Каминский

---

09.10.2003

Помню свое первое впечатление от просмотра, негативное и неверное. Да, простреливаемые, как в вестернах, головы, да, кровища (только что не мозги) по асфальту, да, сентиментально рыдающий Ниссон в финале...

Всё так: гениальный Кингсли - и долгое, откровенное любование голым телом любовницы антагониста героя, нацистского офицера, бесплодные попытки (очень сильно сыгранные Ральфом Файнсом) этого манекена проснуться - и в результате какая-то фрейдистская мелодрама. Можно продолжить перечисление достоинств, оборачивающихся недостатками, можно продолжить перечисление недостатков, вытекающих из достоинств. Это - Голливуд, которому драма как жанр противопоказана. Не говоря уж о трагедии. И все же, за всеми киношными и пиаровскими ухищрениями стоит именно трагедия (пусть самим Спилбергом и не пережитая, и даже до конца не прочувствованная), трагедия его народа - и трагедия всего человечества.

"Список Шиндлера", сколько бы его (и справедливо!) не критиковать - фильм классический, ибо он (по крайней мере, на моей памяти) - предельно возможное для Голливуда вживание в европейскую и мировую трагедию (потому что Вторая мировая война - воистину МИРОВАЯ, во-первых; во-вторых, геноцид - кого бы ни истребляли - исторически и культурологически всегда будет означать истребление нацистами евреев, поскольку никогда больше никого не истребляли именно как расу в целом) и он - предельно возможное для голливудского режиссера-еврея (что значит - благополучного, в общем, человека, пытающегося теоретически поставить себя на место обитателя краковского гетто) вживание в трагедию нации, к которой принадлежит.

Есть ли на эту тему фильмы лучшие? Есть, но не в Америке. Для того, чтобы снять, например, "Декалог", надо быть как минимум поляком, как максимум - Кесьлёвским. Спилберг - не Кесьлёвский, иначе говоря - не гений и уж точно - не поляк. Но после "Списка Шиндлера" любому непредвзято мыслящему зрителю становится понятно, что Спилберг - не слишком глубокий, но все же подлинный художник, ХУДОЖНИК, по крайней мере, чувствующий и понимающий не только в мирах виртуальных (компьютерных и картонных), но и в настоящем Искусстве (недаром же он юношей благоговел перед Феллини), что бы там ни говорили, призванном воссоздавать реального человека в реальном страдании.

Роман Поланский в "Пианисте", тот самый поляк, вживляющий европейскую культуру в голливудские торсы, в сущности, только повторил то, что десятью годами раньше сделал Спилберг. И, вслед за Спилбергом, получил свои "Оскары". Кто-то тоже, наверное, скажет: зря (да сколько уж таких, сказавших!), кто-то скажет: конъюнктура (и этих вдосталь). Не без того, конечно, не совсем неправы критики. И все же... Спилберговский боевик и поланская робинзонада несколько больше, чем приключения, не так ли?

Вспомним не еврея - немца Ремарка (кажется, в романе "Время жить и время умирать"), сказавшего: "Смерть одного человека - трагедия, гибель миллионов - статистика". Стивен Спилберг в "Списке Шиндлера", за всеми голливудскими сентиментальностями и экшнами, сумел донести до зрителей трагедию шести миллионов - не-героев, обычных людей, сожженных, как дрова, теми, кто возомнил себя вправе отнимать не ими данные жизни.

Шиндлер сумел выкрать из шести миллионов тысячу сто. Тоже ведь арифметика, статистика. Но, при всей умильности финальной сцены, в которой дожившие до середины 90-х "шиндлеровцы", возлагают на могилу своего спасителя жертвенно-благодарственные памятные камни, статистика умирает, а трагедия достигает - благодаря сосредоточенному молчанию, трясущимся рукам, поблекшим глазам этих стариков и старух - степени катарсиса. Мы не умиляемся, мы просветляемся.

И не вспоминаем о наших двадцати миллионах, потому что в данном случае "несть ни еллина, ни иудея" - перед трагедией все равны. А еще потому что история любого народа по сути - трагедия. Как трагедия - жизнь каждого человека. Надо лишь увидеть ее, принять - и суметь выразить.

Стивен Спилберг сумел - несмотря ни на что. Да, не надо было показывать, как черная кровь медленно пропитывает серую землю, не надо было показывать акробатику постельных сцен, никогда не передающих ни истинной любви, ни даже сексуального искусства, может быть, не надо было впадать в истерику Ниссону, даже и не надо было показывать казнь на виселице персонажа Файнса (в искусстве трагедия - не то, что есть, но то, как мы воспринимаем данность). Европейский режиссер-классик обошелся бы без подобных картинок, дал бы их - постфактум - глазами окружающих. Это безусловные минусы картины. Но ведь все они, в сущности, малозначащие детали по сравнению с неприродной - СЫГРАННОЙ - сутулостью, с мгновенно умирающими и оживающими глазами героя Кингсли, с потрясающими сценами перерождения Шиндлера из бизнесмена в жертвенного гуманиста, по сравнению с великой минутой последнего откровения, когда непьющий персонаж Кингсли говорит персонажу Ниссона: "Давайте выпьем сейчас!"

"Список Шиндлера" - не великая, но значительная и теперь уже классическая картина, за которую Спилбергу - ТАМ и здесь - простятся все его коммерческие проекты; "Список Шиндлера" - оправдание благодарственного телефонного звонка юного честолюбивого американского еврея мэтру Феллини (см. биографии Феллини и Спилберга, вышедшие соответственно в издательствах "Вагриус" (серия "Мой ХХ век") и "Феникс"); "Список Шиндлера" - покаяние американского благополучия перед чудовищно бесчеловечной мировой историей и матерью Европой за все свободы, которых американцы добились (и которые ради цивилизации в зародыше убили американскую культуру. Да простят меня По, Джеймс и Фолкнер)...

Собственно говоря, "Список Шиндлера" - запоздалое, но все-таки оправдание северных американцев и перед Богом, оправдание северо-американских евреев перед Иеговой за собственную благополучную историю. Оправдание и покаяние. И оно, покаяние, - по-моему, главное в фильме Спилберга. Как умел, так и покаялся - за себя и других. Именно за это и его многочисленные "Оскары". Именно за это ему и простится. Именно поэтому и картина его - классика.

Рецензия: В. Распопин