МАРНИ (MARNIE)

триллер
Продолжительность: 125
США 1964
Режиссер: Альфред Хичкок
Продюсер:
Сценарий: Дж. Прессон Аллен (по роману Уинстона Грэма)
В ролях: Типпи Хедрен, Шон Коннери, Дайэн Бэйкер, Мартин Гейбел, Луиза Лэтэм, Боб Суини, Милтон Селзер и др.
Музыка: Бернард Херрманн
Оператор: Роберт Беркс

---

01.03.2004

Хичкок был и остается в своем роде и деле первым номером. Свидетельством тому фильм, показанный ОРТ 22 февраля 2004 г. в ночном эфире.

Это неторопливый, медленно, но неумолимо, причем без всяких спецэффектов нагнетающий саспенс, по антуражу американский, а по ауре английский рассказ о жертвенной и деятельной любви нью-йоркского аристократа к молодой красивой воровке, страдающей полным набором фрейдистских комплексов.

Изящная, хрупкая, длинноногая блондинка с длинными прямыми волосами (любимый тип позднего Хичкока), Марни, по ходу дела меняя внешность и имена, жестоко и целенаправленно обворовывает своих работодателей, потому что ее психика, на самом деле вовсе не жестокая и не преступная, а с младенчества изуродованная букетом комплексов, разрывается между ненавистью к мужчинам и желанием любить Мужчину.

Страдая сама (от страхов перед красным цветом, грозами, из-за любви-ненависти к матери, вследствие невозможности прекратить преступную деятельность и т.д.) и заставляя страдать других, будучи разоблачена одним из обокраденных ей работодателей, неожиданно она оказывается в его - того самого настоящего Мужчины - власти. Она и сопротивляется, и сдается, и сопротивляется вновь и вновь - все сразу. Она - и это, в общем, понятно зрителю уже к исходу первой четверти картины - обречена быть спасенной. Обречена - любовью - на тяжелейшую, но спасительную процедуру изгнания бесов.

Детективное содержание фильма - расследование вглубь истории жизни женщины, к истокам психологической травмы, полученной ею в детстве, к насилию, пережитому ребенком, и к многочисленным - вплоть до самой первой, сделавшейся источником непрестанных мучений героини - перверсиям насилия, а, следовательно, и к разгадке, и к хэппи-энду - выстраивается по законам одновременно триллера и мелодрамы, выстраивается изящно, играючи, едва ли не посредством одной лишь убедительной работы актеров и особого умения Хичкока спрессовывать и растягивать время действия и время зрительского ожидания. Я бы сравнил кинематографическую технику этого режиссера с литературной техникой Достоевского. (Подчеркиваю - речь идет не о содержании, только о технике.) В двухчасовой ленте можно насчитать четыре-пять взрывных эпизодов, эпизодов действия, все остальное время отдается зрительскому ожиданию, собственному зрительскому детективному и психологическому расследованию. На экране же в это время ничто не взрывается, не рушится, никто не дерется, никто никого не убивает и не насилует, по крайней мере физически, герои как бы внутренне готовятся к новому взрыву страстей.

Так строится "Марни", так строится вообще классический хичкоковский триллер, так строится и психоаналитическое врачевание: проявляется, снимается и объясняется страсть за страстью, комплекс за комплексом - пока новогодняя елка не будет освобождена от игрушек и блестящей мишуры, от хвои, веток и коры, пока она не превратится в палку, в юнговский архетип, пока расследователь-врач, героиня-жертва, зритель-соучастник не доберутся до первоосновы. Она неприглядна, но одна она и способна оправдать преступника, и выявить в человеке человеческое, и в конце концов вернуть человеку человека. Конечно, лишь в том случае, когда и это знание, и сама жертва находятся в любящих руках.

Можно по-разному относиться к психоанализу, не желая его признавать вовсе, как Набоков, или, признав, десятилетиями разыгрывать вариации на темы Фрейда, вероятно, убивая таким образом собственных демонов, как Хичкок. Такой на вид самодостаточный, плотный, обладающий недюжинным чувством юмора (стоит лишь посмотреть на перманентные, крохотные, но обязательные появления маэстро - непременно с деловым видом - в каждом его фильме), такой добропорядочный британский господин...

Впрочем, хичкоковский фрейдизм, вероятно, не столь уж однозначен. Его фильмы населены обыкновенно достаточно густо, это, как правило, мужской мир со страдающей героиней. Она-то и есть (не всегда, но в большей части картин режиссера) жертва и пациент. Мужчины же... Ну может ли кто-нибудь представить себе Шона Коннери в качестве пациента психоаналитика?

Любопытнее другое. Кто есть сам Хичкок: "психо" или врач? Суперпрофессионал в изготовлении триллеров или большой художник, изживающий собственные психические травмы посредством творчества?

Хичкок двоится, ускользает, как те эпизодические персонажи, которых он сам и олицетворяет на экране. Кстати, кто они, эти хичкоковские господа, зачем они? В качестве своеобразного фирменного лэйбла или не только, или являют некую примету "на счастье" для автора?

Хичкок двоится и ускользает, в частности, в "Марни", еще и потому, что строит текст одновременно и как рассказ от первого лица (все взрывные эпизоды даются как бы глазами страдающей героини), и отстраненно, быть может, глазами того самого мелькнувшего на секунду-другую полноватого ироничного господина.

Так текст обретает художественную плотность, позволяя не только нетерпеливо ожидать детективной разгадки или в предчувствии острых ощущений замирать в ожидании развязки очередного взрывного эпизода, но и задуматься, об игре каких "трагических страстей" повествует маэстро на самом деле. О том, что все мы - жертвы нами же построенного мира, или о том, что каждый из нас, как бы ни был он болен, несчастен, даже преступен, каждый из нас достоин своего врача - настоящей любви, только и способной возвратить нам самих себя, утерянных, казалось бы, еще во младенчестве? Врачу исцелися сам, художник, убей своих демонов? Или?..

Хичкок, бывший и остающийся в своем роде и деле первым номером, двоится.

Рецензия: В. Распопин