ПОСЛЕДНЯЯ ДОРОГА

Трагедия
Продолжительность: 95
СССР 1986
Режиссер: Л. Менакер
Продюсер:
Сценарий: Я. Гордин, Л. Менакер
В ролях: А. Калягин, И. Смоктуновский, В. Медведев, И. Купченко, А. Мягков, М. Глузский, А. Филозов, Е. Караджова, С. Жигунов
Музыка: А. Петров
Оператор: В. Ковзель

---

25.07.2002

Точнее жанр картины - воспроизведение первой национальной трагедии. Кинематографический шедевр, прошедший в бурные годы перестройки практически незамеченным. Леонид Менакер и Яков Гордин на 'Ленфильме' создали, наверное, единственный, если не считать булгаковской пьесы 'Последние дни', с которой драматургия картины отчетливо увязывается, достойный поэта фильм о Пушкине, да больше того, эта лента - своего рода художественный и политический жест, ведь она - о Пушкине без Пушкина, то есть о послепушкинской России, значит, о нас самих, о нашей ментальности, в которой Пушкин одновременно чужак и 'наше все'. Сам поэт лишь трижды мелькает в фильме: первый раз как бы воспроизводя известную картину, где он, маленький, до плеча жене, уводит ее с бала; второй раз - вновь со спины - когда спускается по лестнице в доме на Мойке, уходя на роковую дуэль; в третий раз - воспроизводя другую известную картину - когда дядька Никита Козлов вносит его, умирающего, в дом.

Все остальное - даже не вокруг Пушкина, а уже БЕЗ Пушкина. Друзья: Жуковский, потрясающе сыгранный Александром Калягиным, Вяземский (единственная, пожалуй, неудача в картине, поскольку Вадим Медведев явно не потянул очень сложную роль) и его жена, Данзас, Александр Тургенев, Наталья Николаевна и ее сестра Александрина, крепостной Никита. Враги: Геккерн (в исполнении гениального Смоктуновского), Дантес с нелюбимой женой, другой сестрой Гончаровой, и полковые гвардейцы, один из которых (в исполнении С. Жигунова) по ходу событий перерождается, становясь под влиянием народного горя порядочным человеком. Равнодушные, так или иначе выявляющие или даже преодолевающие равнодушие: министр просвещения Уваров, кстати сказать, один из умнейших людей николаевской России, тот самый, что придумал и ввел знаменитую формулу власти: Православие - Самодержавие - Народность (отменно сыгранный Альбертом Филозовым), генерал Дубельт, мудрый шеф жандармов (замечательно изображенный Андреем Мягковым) и сами жандармы и 'топтуны', наконец, фигура ростовщика, подполковника в отставке, своего рода ведущего действие, темпераментно и даже как-то зло исполненного Михаилом Глузским.

Все эти люди оказались тем самым ближайшим окружением, среди которого умирал поэт. Все эти люди, ошеломленные случившимся, должны были как-то себя вести. Все эти люди в какой-то мере оказались заложниками судьбы. Всеми этими людьми могли бы быть и мы с вами, окажись на их месте. И нам тоже надо было бы решать, как себя вести, ведь Пушкин-то в 1837 году еще далеко не был 'нашим всем', а был 'и мерзок, и мал', да к тому же и не так, как мы, а гораздо хуже - ПО-СВОЕМУ. Вероятно, именно в этом и заключается основная идея фильма Л. Менакера и Я. Гордина. А еще, конечно, в желании дать насколько возможно объективную картину первой национальной трагедии, которая истолковывалась множество раз с принципиально противоположных позиций. Последнее совершенно естественно - Пушкин как историко-литературный артефакт есть непременный заложник большой политики во все времена: Николаю выгодно одно, Александру-освободителю совсем иное; Сталину желательно было лишний раз очернить 'царя-душителя' и придворных, русскому Парижу - 'подверстать' Александра Сергеевича к числу православных государственников, ну а уж первому президенту России, лишившему учителей литературы зарплаты, - показать, какой он на самом деле демократ: 'До дня рождения Александра Сергеевича осталось... дней'.

Менакер и Гордин достигли практически невозможного: за полтора часа они дали высокохудожественную, драматургически идеальную, ОБЪЕКТИВНУЮ картину событий января 1837-го.

Эстетическое же впечатление, которое производит фильм, - переживание катарсиса, когда зритель несколько раз переходит от слез к просветлению, когда и то и другое приподнимает его над уровнем быта, над самим собой. Было сказано: 'Светлое имя - Пушкин!'. Даже в этой дуэльной, нелепой, частной истории имя поэта остается светлым, более того, просветляется еще сильнее, поскольку гибельная, самоубийственная дуэль оказывается подвигом, творческим актом, высокой трагедией. 'Умен был Пушкин, - говорит в финале фильма один из 'топтунов', - экую смерть себе сочинил!'. А чуть раньше Жуковский, мгновенно превратясь из доброго толстяка в непримиримого гордого рыцаря русской культуры, отрежет Геккерну, пытающемуся выговорить у Василия Андреевича заступничества перед царем: 'Поэт - это власть! Россия склонила голову над гением!'

Фильм Л. Менакера и Я. Гордина, по-моему, необходимо ввести в школьную программу по литературе, а учителя обязаны отыскать время для того, чтобы показывать его старшеклассникам на своих уроках.

Рецензия: Виктор Распопин