ВЕЧНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ

романтическая драма
Продолжительность: 107
Франция 1943
Режиссер: Жан Деланнуа
Продюсер: Андре Польве
Сценарий: Жан Кокто
В ролях: Жан Маре, Мадлен Солонь, Жан Мюра, Жюни Астор, Ролан Тутен, Жанна Маркен, Жан дю Пьераль, Ивонна де Бре, Александр Риньо и др.
Музыка: Жорж Орик
Оператор: Роже Юбер

---

18.11.2002

"Вечное возвращение" - безусловно, картина Жана Кокто, несмотря на то, что срежиссирована Деланнуа. И по ритму, и по типажам, и по видеоряду, и по важнейшим, символическим для Кокто аксессуарам (зеркала, вода, скульптурные формы актеров мужского пола, прежде всего их бедра), не говоря уж о драматургии, о самой теме вечного возвращения к истокам европейской культуры, о романтической идее обреченности любви, - это текст из ряда от "Крови поэта" до "Завещания Орфея". Из ряда, но не рядовой, непосредственно предшествующий главному шедевру маэстро, "Орфею".

Сюжет картины повторяет, перенося в современные декорации, средневековую историю Тристана и Изольды, историю, отчасти продолжающую античные мифы о Тезее, во многом вдохновляющую шекспирову трагедию "Ромео и Джульетта", во всяком случае, столь же драматическую и - в литературном варианте, но не в кинематографическом отображении его Жаном Кокто - столь же трогательную.

Тридцатые (скорее всего) годы ХХ века, Франция, острова, принадлежащие богатому аристократу, чье имя повторяет имя короля Марка из Артурианы. На одном из островов, в сумрачном замке живет он сам, вдовец и делец, его сестра (типичная злая мачеха из народных сказок) с мужем-подкаблучником и сыном - злобным карликом, а также племянник Марка, сын другой его, умершей сестры, молодой золотоволосый красавец-герой (естественно, Жан Маре). Лилипут совершенно по Фрёйду задирает всех и вся, особенно главного героя. Тот добродушно выдерживает ежеминутные пакости, находясь в совершенном единении с миром природы и миром людей. Он пока еще не проснулся и как бы не замечает жестокости двоюродного братца и коварных ухищрений тетки, во что бы то ни стало пытающейся застолбить за своей семьей наследные права на состояние Марка.

Путешествуя как-то по соседним островам, "голубой" герой посещает харчевню, где ссорится с наводящим на окружающих страх рыбаком, пьяницей и бандитом. В драке молодой человек получает несмертельное ножевое ранение, укладывает обидчика наземь при помощи бутылки коньяка и... пробуждается в доме светловолосой холодной красавицы, невесты его обидчика.

Собственно говоря, вечное возвращение уже состоялось, притяжение родилось, хотя герой этого еще и не понимает, зато утрачивает иллюзию идиллического единения с миром, вступая из сонного зазеркалья души в отнюдь не идиллическую реальность. Возвратившись спустя несколько дней домой, пожалев неприбранного какого-то вдовца Марка, он уговаривает дядю жениться и берется подыскать подходящую невесту.

С этим "непристойным" предложением он возвращается к девушке с рыбачьего острова, чем наносит влюбленной в него тяжкую обиду. Эта-то обида и заставляет красавицу согласиться на брак с Марком. Далее сюжет пересказывать бессмысленно, ибо он должен быть известен каждому. Силы зла продолжают свои черные дела, "голубой" герой обреченно противостоит им, покуда хватает сил. Любовь, увы, не торжествует, поскольку изначально если не преступна, то двусмысленна. Двусмысленность подчеркивается до невозможности холодным обликом красавицы Изольды (как такая может любить, а главное - как такую можно любить?) и совершенным равнодушием Тристана, жертвующего собой как бы по обязанности. Таким образом, обреченность несчастной страсти подменяется отчетливой бесстрастностью исполнителей. Зачем?

Думаю, что дело не столько в нетрадиционной ориентации двух Жанов, дело, похоже, в пресловутой экзистенциальной разобщенности, невозможности, неспособности (да и нежелании, как это мы теперь, наученные опытом второй половины ХХ века, понимаем) не то что жизнью во имя любви пожертвовать, а вот именно жить любя, то есть постоянно жертвовать собственной своей самостью. Не стремиться же к любви человек, в силу врожденной эгоистичности да и просто безусловных рефлексов, не может. Не может еще и потому, что действительность без любви совсем уж уныла. И вот любовь обещает тот прекрасный и неизвестный, сказочный, легендарный, воображаемый мир, в который от реальности надо бежать. Но, очень может быть, розы в этом сказочном пространстве тоже только воображаемые...

Между прочим, не способен на любовь никто из персонажей фильма, даже и другая, черноволосая Изольда, полюбившая, вроде бы, героя, да вовремя понявшая, что полюбила статую. Но еще важнее все-таки, что себя она любит сильнее, чем Тристана. Не способен на любовь настоящую и сам герой, он способен лишь жизнь отдать за иллюзию... Или за возвращение к первоначальной гармонии?..

Такой вот выходит некошмарный страшный сон, фильм Антониони до Антониони, шедевр Жана Кокто, одновременно анемично-романтический и зорко-реалистический предвестник безрадостного бытия обмельчавшей к исходу второго тысячелетия от Р.Х. европейской культуры, еще помнящей и о своих страстях, и о своих вечных сюжетах, но на истинные страсти, хоть бы и понарошку разыгрываемые талантливыми лицедеями, уже не способной.

Рецензия: В. Распопин